Ростислав Колесник: "Пытая меня током, милиционеры требовали, чтобы я признался в убийстве, которого... не было"

Екатерина КОПАНЕВА, «ФАКТЫ»
Когда Ростислава Колесника из Хмельницкого обвинили в убийстве местного жителя, с которым он даже не был знаком, ему было всего семнадцать лет. Парень учился на первом курсе университета на маркетолога, его знали как порядочного добросовестного студента. Сотрудники Юго-Западного районного отделения милиции вызвали его на допрос и начали жестоко пытать, требуя явку с повинной. Ростислав сказал, что ни за что не признается в том, чего не совершал. «Делайте что хотите, — сказал парень. — Я никого не убивал и ни в чем признаваться не буду». Но после четырех дней издевательств (парня били, резали ему вены и пытали электрическим током) все же написал явку с повинной.
Даже сейчас, спустя четырнадцать лет, Ростислав в подробностях помнит, что с ним происходило в стенах Юго-Западного райотдела милиции. Когда его со старшим братом Мирославом забрали на допрос, они понятия не имели, по какому поводу их вызывают. Ни один, ни другой прежде не имели дел с милицией, и уж тем более с криминалом. Оба учились в университете, а Ростислав еще и подрабатывал в одном из местных ночных клубов.
— Оказалось, допрос касался именно моей работы, — вспоминает Ростислав. — Нас с братом развели по разным комнатам. В кабинете меня уже ждал заместитель начальника отдела уголовного розыска. «Ты еще не понял, зачем мы тебя вызвали? — спросил. — Сейчас поймешь. Помнишь Александра Мотронина (имя и фамилия изменены. — Авт.), который пропал в октябре? Он еще был в клубе, где ты работаешь». Я не был знаком с этим парнем и, когда он с друзьями веселился у нас в клубе, вообще его не видел. На следующий день около нашего клуба повесили объявление с его фотографией, — дескать, он пропал, не выходит на связь. Через несколько дней всех наших сотрудников опрашивали милиционеры. Я тогда честно сказал: видел в клубе этого парня, но, как и когда он ушел, не заметил. Кроме Мотронина, в клубе было около ста человек. Естественно, я не мог уследить за каждым.
У меня взяли показания и следующие два месяца не звонили. Судьбой этого Мотронина, честно говоря, не интересовался, нашли ли его, не знал.
И тут меня зачем-то вызывают в милицию. «Да, помню, что этого парня разыскивали, — сказал я заместителю начальника уголовного розыска. — Но при чем здесь я?» «Как это при чем? — ответил милиционер. — Ты же… его убил».
Я подумал, что это какая-то дурацкая шутка. Только зачем милиционерам так надо мной шутить? «Что за глупости? — спросил. — Не понимаю: кто кого убил?» «Да ладно, хватит строить из себя дурачка, — сказал замначальника розыска. — Я не спрашиваю, убивал ты или нет. Знаю, что это сделал ты. Так что садись и пиши». С этими словами он дал мне ручку и чистый лист бумаги. «Пиши явку с повинной», — уточнил. «Да вы в своем уме?! — закричал. — Я никого не убивал! Почему вы вообще подумали на меня?» «Ты что, глухой? — вступил в разговор еще один милиционер (их в кабинете было несколько). — Тебе же сказали — ты совершил убийство. Твоя вина доказана. Если сейчас напишешь явку с повинной, срок будет меньше. Не подпишешь — сгниешь в тюрьме». Милиционеры обступили меня со всех сторон: «Или мы сделаем еще лучше — отдадим тебя родственникам убитого. А они только и ждут этого».
Когда стемнело, в кабинет опять зашел заместитель начальника уголовного розыска (он ненадолго отлучался) и сразу начал меня бить. Я сидел, вжавшись в кресло и понимал, что, если начну сопротивляться, будет только хуже. Выкрикивая оскорбления, милиционер продолжал надо мной издеваться. Больше всего бил по голове. После чего взял меня за шиворот, поднял и с размаху бросил на стол. Удар был такой силы, что стол разломался. Я взвыл от боли. Очевидно, услышав грохот, в кабинет зашли еще несколько милиционеров. Увидев, что происходит, они… тоже начали меня бить.

"Если бы не семья, даже не знаю, как пережил бы все эти злоключения", — говорит Ростислав Колесник (на фото — с дочкой) (Фото из семейного альбома)

Ростислава избивали всю ночь и весь следующий день. Милиционеры придумывали все более изощренные пытки.
— Например, привязывали меня к двум столам и, растянув между ними, били в живот и в грудь, — вспоминает Ростислав. — Я кричал, пока совсем не охрип. На следующий день один из милиционеров стал резать мне руки ржавыми тупыми ножницами. След остался до сих пор (Ростислав показывает шрам на запястье. — Авт.). Когда пошла кровь, я закричал: «Режьте! Убивайте уже меня, чего же вы ждете?!» Но менты не собирались меня убивать. «Ты сначала во всем признаешься, — говорили. — Или обставим все так, как будто ты покончил жизнь самоубийством».
Я не знал, сколько еще пыток смогу выдержать, но не сдавался. Следующие три дня меня били практически без перерывов. Время от времени давали воду и какую-то похлебку. А на четвертый день завели в другую комнату, положили на пол, натянули на голову то ли резиновую маску, то ли противогаз и надели наручники. На меня сел замначальника уголовного розыска, снял с меня рубашку и стал прикладывать электрические провода к моим соскам. Когда меня первый раз ударило током, я потерял сознание от боли. Когда очнулся, пытки продолжились. После еще нескольких ударов током не выдержал и закричал: «Я сделаю все, что вы скажете! Напишу явку с повинной!»
По словам Ростислава, этот ответ милиционеров удовлетворил.
— Они были очень довольны, — вспоминает Ростислав. — Дали мне воды и, усадив за стол, начали писать мою явку. «Нужно придумать, как именно ты его убивал, — сказали. — Зарезал или ударил?» Только тогда я понял, что трупа этого Мотронина… нет. Этого человека так и не нашли. А милиционерам нужно было повысить раскрываемость преступлений. Вот они и решили преступление… придумать. Сотрудники милиции долго обсуждали, что именно я сделал с Мотрониным, а потом сказали: «Ладно, так и быть. Напишем, что ты его ударил, а он упал и погиб от удара головой о землю. Скажем, что убил по неосторожности. Оцени наше благородство». Составив явку с повинной, они дали мне ее почитать, но текст расплывался перед глазами. Я только понял, что убил Мотронина сразу после того, как тот вышел из кафе. После чего отвез его тело на окраину города и сбросил в реку Южный Буг. Милиционеры еще долго спорили о том, на чем я мог отвезти труп. Узнав, что у моего отца есть машина, написали, что я вез тело в ней. Но потом почему-то передумали и составили другую явку с повинной, написав, что я вез тело в каком-то красном автомобиле.
Явку, кстати, переписывали раз пять. Я подписывал все, что мне давали. И надеялся на помощь прокуратуры. Когда ко мне пришел прокурор, как на духу, выложил ему все: рассказал, как меня пытали током, как милиционеры придумывали версии. Да и глядя на мое опухшее от побоев лицо, все и так было понятно. Внимательно меня выслушав, сотрудник прокуратуры только пожал плечами: «Я тебе сочувствую, но ничем не могу помочь».
Брата Ростислава Мирослава отпустили из-под стражи через четыре дня. Его тоже жестоко избили и обвинили в сокрытии преступления Ростислава. Самого Ростислава продержали под стражей десять дней.
— Все это время мы пытались добиться хотя бы того, чтобы к Ростику пустили адвоката, — говорит мама Ростислава Нила Колесник. — Сидели под кабинетом, где допрашивали сына (кстати, несовершеннолетнего!), но следователь адвоката так и не пустил. Позже, на суде, он объяснил это так: «Допрашивая подозреваемого, я уже… вошел в роль. И не мог прервать процесс. Даже для того, чтобы пустить адвоката».
— Мы к тому времени уже знали, что тело Мотронина, в убийстве которого обвинили сына, так и не нашли, — говорит отец Ростислава Владимир Колесник. — Оказалось, уголовное дело о его исчезновении закрыли еще в октябре. А все потому, что после того, как родители Мотронина развесили объявления о его розыске, в милицию пришли две его однокурсницы и сказали, что видели парня на остановке на следующий день после того, как он был в молодежном клубе! На этом основании уголовное дело было закрыто. Но потом милиционеры, видимо, рассудили так: раз труп не найден, можно придумать убийство, обвинить сотрудника молодежного клуба, где видели пропавшего парня, и тем самым улучшить показатели раскрываемости.
После десяти дней пыток Ростислава Колесника отпустили на подписку о невыезде. Доказательств его вины, кроме явки с повинной, не было. Следующие три месяца парня даже не вызывали в милицию. А в марте 2002 года Ростислав из местных газет узнал о том, что нашли труп Александра Мотронина.
Вот только тело нашли не в реке Южный Буг, как написали в обвинении сотрудники милиции. Труп обнаружили в водном канале в другом конце города. Как позже признает Хмельницкий горрайонный суд, если бы Мотронина сбросили в Южный Буг, он никак не смог бы оказаться в том месте, где его нашли.
Судмедэкспертиза прояснила еще более интересные детали. Исследовав тело, эксперты… не обнаружили телесных повреждений и пришли к выводу, что Александр Мотронин погиб не насильственной смертью. Согласно выводам трех судмедэкспертиз, точную причину смерти погибшего установить не представляется возможным. Так или иначе, никаких кровоизлияний и гематом не было (а если бы он, как следует из обвинения, упал и ударился головой, повреждения точно обнаружили бы).
— Более того, в крови Мотронина нашли следы алкоголя, — отец Ростислава Владимир Колесников показывает результаты экспертиз. — Из этого эксперты сделали вывод, что он умер в январе или в феврале 2002 года. Но уж никак не в октябре 2001-го — иначе следов алкоголя не осталось бы. Это еще раз подтвердило, что убийства вообще не было. Уголовное дело закрыли из-за отсутствия состава преступления.
Правозащитники советовали Ростиславу подать на милиционеров в суд и потребовать компенсацию за жестокие пытки. Ведь сразу после того, как его отпустили из-под стражи, Ростислав прошел судмедэкспертизу, которая зафиксировала полученные в райотделе телесные повреждения.
— Я хотел это сделать, но, честно говоря, не было сил, — говорит Ростислав. — Было одно желание: чтобы меня оставили в покое. Но через несколько месяцев меня опять вызвали на допрос. Я пришел туда с адвокатом. И узнал, что меня… опять обвиняют в убийстве, которого не было. Следователь прокуратуры сообщил: «Мы снова открыли дело. Появились доказательства. К тому же есть твоя явка с повинной. Ты теперь не отвертишься».
В тот же день Ростислава взяли под стражу, после чего арестовали. Следующие полтора года он провел в СИЗО.
— О доказательствах следователь, естественно, соврал, — рассказывает Ростислав. — Позже он объяснил, что имел в виду джинсовые волокна, найденные в машине моего отца. «Мотронин тоже был в джинсах! — ликуя, сказал следователь. — Это доказывает, что ты вез его в машине своего отца. Позже я увидел заключение эксперта — там четко было написано, что это стандартные волокна, которые могли остаться от любых джинсов. А и папа, и я, и брат носим джинсы. «Это даже звучит абсурдно, — возмутился я. — Вы же не нашли, например, следы крови погибшего». «Не умничай, — парировал следователь. — Ты ничего не докажешь».
Свою невиновность в убийстве Ростислав пытался доказать следующие 12 (!) лет. Первый раз на основании одной лишь явки с повинной суд приговорил его к восьми годам лишения свободы. Результаты экспертиз судья Хмельницкого городского суда проигнорировал. И только в Верховном суде Украины Ростиславу удалось добиться возврата дела на повторное рассмотрение.
— Тогда меня наконец отпустили на подписку о невыезде, — продолжает Ростислав Колесник. — До этого я почти два года отсидел в СИЗО. Не спрашивайте, как я это пережил. Сам не знаю. Когда вышел на свободу, меня не узнали даже друзья… Видя, что происходит, я уже не надеялся на справедливость. Пытался смириться с мыслью, что проведу остаток жизни в тюрьме.
Повторное судебное следствие длилось еще несколько лет. Доказать свою невиновность Ростиславу удалось только сейчас. Приговор Хмельницкого горрайсуда Хмельницкого стал настоящей сенсацией. Суд полностью оправдал Ростислава.
В первую очередь, в суде было доказано, что Ростислава действительно пытали и не допускали к нему адвоката, чем грубо нарушили его права. «Показания подсудимого в явке с повинной полностью опровергаются выводами судмедэкспертизы трупа Мотронина, на котором каких-либо телесных повреждений не обнаружено, — сказано в решении суда. — Указанное в явке место, куда якобы бросили труп, тоже не отвечает действительности, поскольку тело было найдено в другом месте».
Не согласившись с приговором, представитель прокуратуры подал апелляцию, которую тоже проиграл. Оправдательный приговор вступил в законную силу.
— До сих пор не верится, что это случилось, — признается Ростислав Колесник. — Все эти годы я держался только благодаря моим родителям и любимой женщине. Несмотря на то что я был под следствием, она согласилась выйти за меня замуж. Сейчас у нас подрастают двое деток. Хотя прокурор и подал кассационную жалобу и Высший специализированный суд удовлетворил ее, хочется верить, что этот кошмар наконец закончится.

— Мы тем временем будем добиваться наказания для сотрудников милиции, — говорит известная правозащитница Татьяна Яблонская. — Они фактически сломали человеку жизнь. А это не должно остаться безнаказанным. Некоторые из этих людей не только по-прежнему работают, но и пошли на повышение. Я буду настаивать на том, чтобы их привлекли к ответственности. Кстати, многие из тех милиционеров в 2004 году точно так же избили и «навесили» убийство на хмельничанина Ивана Нечипорука («ФАКТЫ» писали об этой истории. — Авт.). Почти десять лет Ваня отсидел в СИЗО и только в прошлом году смог доказать свою невиновность. То, что прокуратура сейчас подала кассационную жалобу, — не что иное, как желание прикрыть грязный мундир милицейских и прокурорских работников, которые фальсифицировали дело и в отношении которых по многим фактам уже открыто уголовное производство. Абсолютно не понятна позиция Высшего специализированного суда, удовлетворившего жалобу прокурора. Ведь именно этот суд в свое время вынес определение, в котором четко указано, что к Ростиславу Колеснику применялись недозволенные методы следствия. Уверена, все это делается только для того, чтобы сотрудники милиции избежали наказания за свои незаконные действия.

Источник: Газета "Факты".